Светлана алексиевич чернобыльская молитва рецензии

Критические отзывы об Алексиевич, ее высказываниях и комментарии к книге “Чернобыльская молитва”: до и после присуждения Нобелевской премии. 1. Komariv. Отзыв на книгу Светланы Алексиевич “Чернобыльская молитва”. 2. Фильм «Дверь» и книга С. Алексиевич «Чернобыльская молитва». 3. Другие отзывы. Приложение I: Скриншоты. Приложени II: Статья Анатолия Краснянского.

Периодически возникает необходимость рассказать, что я думаю о книге “Чернобыльская молитва” Светланы Алексиевич. Произведение это состоит из воспоминаний пострадавших в результате Чернобыльской аварии людей. К сожалению, автор не потрудилась хоть сколько-нибудь изучить историю процесса ликвидации последствий аварии, и отсеять из свидетельств явно ошибочные, а порой и просто нелепые моменты. В итоге, книга “Чернобыльская молитва” вместо сборника воспоминаний превратилась в подборку бреда, излагаемого с серьезным лицом и трагическим надрывом в голосе.

Общий вывод – книга не просто не рекомендуема к прочтению, а вредна, поскольку содержит не просто неверную информацию, а глупости, что формирует неправильное восприятие трагических последствий Чернобыльской аварии. Ниже приведу несколько наиболее запомнившихся моментов со своими комментариями.

Из “Интервью с автора с самим собой”:

Я долго писала эту книгу. Почти двадцать лет. Встречалась и разговаривала с бывшими работниками станции, учеными, медиками, солдатами, переселенцами, самоселами.

Запомним эти слова. Двадцать лет.

. Первый раз сказали, что у нас радиация, так мы думали: это болезнь какая-то, кто заболеет — сразу помирает. Нет, говорят, что-то такое, что на земле лежит и в землю лезет, а увидеть нельзя. Зверь, может, видит и слышит,а человек нет. А это неправда! Я видела. Этот цезий у меня на огороде валялся, пока дождь его не намочил. Цвет у него такой чернильный. Лежит и переливается кусочками. Прибежала с колхозного поля и пошла на свой огород. И такой кусочек синий. А через двести метров еще один. Величиной с платочек, что у меня на голове. Крикнула я соседке, другим бабам, мы все оббегали. Все огороды, поле вокруг. Гектара два. Может, четыре больших кусочка нашли. А один был красного цвета. Назавтра посыпал дождь. С самого утра. И к обеду их не стало. Приехала милиция, а уже не было чего показать. Только рассказывали. Кусочки вот такие. (Показывает руками.) Как мой платочек. Синие и красные.

Тут все ясно, кроме одного: зачем придумки малограмотного человека в книге приводить? Жалко, милиция приехала, надо бы скорую. По их линии есть учреждение, где и не такие истории всерьез слушают.

А гребешки у кур были черные, а не красные — радиация. И сыр не получался. Месяц жили без творога и сыра. Молоко не кисло, оно в порошок сворачивалось, белый порошок. Радиация.

Эта радиация у меня на огороде была. Огород весь побелел, беленький-беленький, как чем-то посыпанный. Какими-то кусочками. Я думала, может, что-то из лесу принесло. Ветер насыпал.

Из той же оперы. И это не в контексте выдумок, это все начало книги такое.

Вот пеночка. Из воспоминаний ликвидатора:

Возвратились домой. Все с себя снял, всю одежду, в которой там был, и выбросил в мусоропровод. А пилотку подарил маленькому сыну. Очень он просил. Носил, не снимая. Через два года ему поставили диагноз: опухоль мозга.
Дальше допишите сами. Я не хочу дальше говорить.

Итак, человек зачем-то пронес зараженную форму через дозконтроль и понимает, что ее лучше выбросить. (Уже странно) Но сын просит пилотку, как быть? И ему дают пилотку! Все правильно сделали. Впрочем, папа эту пилотку на голове носил, что во многом объясняет его поведение: все, что могло в той голове думать, излучением поражено.

“Что запомнилось. Врезалось в память?
Целый день мотаюсь по деревням. С дозиметристами. И ни одна из женщин не предложит яблоко. У мужчин страха меньше, принесут самогон, сало: “Давай пообедаем”. И отказываться неудобно, и пообедать чистым цезием — мало радости. Выпьешь. Без закуски.

Белые грибы хрустели под колесами машин. Разве это нормально? В реке плавали толстые и ленивые сомы, раз в пять-семь больше привычного. Разве это нормально? Разве.

В одной деревне все-таки усадили за стол. жареная баранина. Хозяин подвыпил и признался: “Молодой барашек. Зарезал, потому что не мог на него смотреть. Ну, и уродина! Есть даже неохота”. Я — хлоп стакан самогона. После этих слов. Хозяин смеется: “Мы тут адаптировались, как колорадские жуки.”
Поднесли дозиметр к дому – зашкаливает. “

Итак, ездит бригада дозиметристов. Они не просто видят последствия облучения, но и знают его реальные уровни. Их приглашают за стол. Что нужно сделать в зараженной местности? Правильно, измерить сначала радиационный фон. Тем более, аппаратура есть. Но как-то забыли на почве предшествовавших угощений самогоном. Конечно, если стаканами пить. Кстати, что делает дозиметрист, если у него прибор зашкаливает? Правильно, переключает прибор на следующий поддиапазон измерения. Но самогон, видимо, не дает этого сделать.

Кроме того, какой бы ни был дозиметр, если он хоть в каком-то поддиапазоне зашкаливает, то фон слишком велик для проживания там людей. А тут речь не о самоселах, а о целых деревнях, причем уже через некоторое время после аварии, ведь упомянутые мутанты-сомы и барашек успели вырасти.

Вывод прост: то ли автор врет, а Алексиевич в силу своей некомпетентности этого не видит, либо она сама это все придумала. В любом случае, зашкаливает тут не дозиметр, а дурь.

В хате печка топится, сало жарится. Дозиметр приставишь: не печка, а маленький реактор.

Вот у Алексиевич: если дозиметры, так зашкаливают. Каких-то показаний у них нет на всем протяжении книги. Серьезно.

А я как раз перед этим прошел курсы по гражданской обороне, нам выдавали информацию тридцатилетней давности: пятьдесят рентген — смертельная доза.

Ну да. Не знает ни автор, ни рассказчик, что самая легкая степень лучевой болезни развивается при дозе вдвое большей. Расказчик-то ладно, мы уже привыкли, что интервью брались то ли у помешанных, то ли у алкоголиков. Но “книга писалась почти двадцать лет”. И за это время не ориентироваться в дозах хотя бы примерно.

Через два месяца мы уже начали что-то понимать. Давай спрашивать: “Мы же не смертники. Побыли два месяца, хватит. Пора нас поменять”. Генерал-майор Антошкин проводил с нами беседу, откровенничал: “Нам невыгодно вас менять. Мы вам дали один комплект одежды. Второй, третий. Вы навыки приобрели. Менять вас — дорогое дело, хлопотное”. И упор на то, что мы — герои.

Во-первых, срок пребывания в Зоне определялся не количеством дней, а накопленной дозой облучения. Получил 25 рентген – езжай домой.

Во-вторых, спустя два месяца от своего появления в Зоне рассказчик с Антошкиным говорить не мог, его уже там не было. Ладно рассказчик перепутал Антошкина с Таракановым (я так думаю, что с Таракановым), но Алексиевич могла примерно хронологию представлять?!

В общем, хватит. И так понятно, что книга представляет собой откровенную халтуру и попытку (успешную) сколотить на человеческом горе свой капитал, приобрести популярность. До написания этого поста я предлагал экземпляры “Чернобыльской молитвы” сжигать. Теперь я предлагаю воздвигнуть из них памятник самой Светлане Алексиевич. И пусть ей будет стыдно.

Фильм «Дверь» и книга С. Алексиевич «Чернобыльская молитва»

nourish

Then you took my breath away

Недавно вышел короткометражный фильм «Дверь» (The Door) на тему Чернобыльской аварии. Он не остался незамеченным, поскольку был номинирован на Оскара. Сюжет основан на отрывке из книги Светланы Алексиевич «Чернобыльская молитва».

Сейчас люди показывают фильм в интернете друг другу (собственно, вот он — 17 минут вашего времени ), а эти показы обрастают комментариями в духе «Боже, как страшно», «Да, ужасная катастрофа» или «Как жаль, что не дали Оскара».

Если зритель знает хоть немного правды о том, что произошло в апреле 86-го года на ЧАЭС и конкретно в Припяти, то он поставит под сомнение правдоподобность сценария уже в момент, когда герой — житель Припяти — говорит, что они стали бомбами замедленного действия. К сожалению, в большинстве своем люди предпочитают кормиться легендами и охотно верят в подобную чушь, а обращаться к открытым источникам за информацией не любят — зачем? Лучше быстро и бессмысленно посочувствовать жертвам и пойти развлекаться чем-нибудь еще.

« Чернобыльская молитва » — концентрат фантастического бреда и, по сути, паразитирование на горе родственников реальных жертв Чернобыля. Можно обратить внимание на комментарии вот здесь : книга названа бессовестной, более точного определения я не могу подобрать. В самом начале приводится цепочка данных о жертвах, заболеваемости, смертности — местами без указания источников. Задав тон, Алексиевич гонит и гонит стенограммы рассказов людей, потерявших кого-то из родных. Чувствуется, что без авторской истерики здесь не обходится.

Нужно сказать, что авария в Чернобыле и ее последствия, учитывая отселение людей, работы по запечатыванию реактора — это огромная трагедия для многих семей. Цифры, описывающие ее, доступны всем. От лучевой болезни пострадали люди, работавшие на объекте в момент аварии и после нее; некоторые из этих людей умерли. Разбился вертолет при строительстве саркофага. Люди получили психологические травмы при переселении, потеряли имущество и домашних животных. Пошатнулось здоровье многих ликвидаторов, в первую очередь психическое. Повысилась заболеваемость раком щитовидной железы у тех, чей организм нахватал радиоактивного йода (правда, смертность от этого вида рака сравнительно невысока). Каждая смерть — отдельная трагедия, но это совсем не похоже на фигурирующие в массовом сознании десятки тысяч погибших.

Фильм и соответствующий книжный отрывок строятся на том, что девочка из Припяти получает некую дозу радиации и вскоре от нее умирает (да, это спойлер). Если просто сопоставить факты, можно понять, что средняя доза, которую успели получить эвакуированные жители Припяти, была все же в два-три раза меньше, чем та, которая может вызвать легкую степень лучевой болезни. Всегда найдутся охотники подбросить в массы древний бред наподобие:

. для действия радиации на живые организмы нет порогового уровня. Пороговый уровень — это такой, ниже которого не обнаруживается поражения у каждого облученного организма. При облучении в меньших дозах эффект будет стохастическим (случайным), т. е. определенные изменения среди группы облученных обязательно возникнут, но у кого именно — заранее неизвестно.

И найдется десяток-другой людей, которые напишут в ответ «Печально. » и нажмут кнопку «Перепостить у себя». Эти книга и фильм — для тех, кто пропустил в школе физику и не имеет ни малейшего сколько-нибудь близкого к реальности представления о радиации, естественном радиационном фоне и, собственно, об аварии в Чернобыле. Кроме того, это яркий пример паразитирования на человеческих страхах и незнании.

Фильм нельзя расценивать как фикцию, как историю какого-то другого, воображаемого Чернобыля. Никто этого и не делает, так как сама Алексиевич позиционирует себя как автора в жанре документальной прозы. Следовательно, на документальность претендует и фильм: очевидно, насколько эта история аморальна. Этот способ зарабатывания денег ничуть не лучше мошеннического сбора денег после какого-нибудь происшествия, якобы в помощь пострадавшим.

На сайте фильма можно отследить, какие награды он получил: отличный указатель фестивалей, на которых не пытались вникнуть в суть, а дали приз за слезливость. Похвала паразиту, который прикинулся сочувствующим.

Рецензия lapl4rt на книгу Чернобыльская молитва. Хроника будущего

Чернобыльская молитва. Хроника будущего

Купить книгу в магазинах:

“Чернобыльская молитва” – абсолютно обязательное и душераздирающее чтение. Не просто так Алексиевич получила Нобелевскую премию. Я думаю, ей удалось подойти к трагедии с неожиданной стороны – рассказать ее через истории людей, о которых без нее мы бы никогда не узнали… Для нее они все равны, будь то генералы, партийные лидеры или крестьяне – это не имеет значения. И меня это очень вдохновило.Крэйг Мазин, сценарист сериала HBO “Чернобыль””Посмотрел сериал HBO “Чернобыль”. Страшно, захватывающе, потрясает воображение. Если этот сериал не получит целую гору “Эмми”, то в Голливуде нет справедливости”.Джордж Мартин, писатель, автор “Игры престолов”Главной техногенной катастрофе ХХ века посвящена четвертая книга знаменитого художественно-документального цикла “Голоса Утопии” Светланы Алексиевич, лауреата Нобелевской премии по литературе 2015 года “за многоголосое творчество – памятник страданию и мужеству нашего времени”. “Совпали две катастрофы: космическая – Чернобыль, и социальная – ушел под воду огромный социалистический материк. И это, второе, крушение затмило космическое, потому что оно нам ближе и понятнее. То, что случилось в Чернобыле, – впервые на земле, и мы – первые люди, пережившие это”.”Чернобыльская молитва” публикуется в новой авторской редакции, с добавлением 30 процентов нового текста, с восстановлением фрагментов, исключенных из прежних изданий по цензурным соображениям.

Они живые и светятся!

И сбылась-таки мечта Курчатова: Мирный атом — в каждый дом!

Сегодня в Беларуси есть присказка по случаю почти любой хвори: Это радиация! – без шуток. И ведь не поспоришь. Опухоли, рак — ну ясное дело, радиация; щитовидка, печень, радикулит — радионуклиды поработали; умер в 50 — плохой радиационный фон; ребенок с отклонениями — генные мутации, причина — радиация и т.д..

Книга С.Алексиевич — это записанные на магнитофон и после перепечатанные мысли людей, которые так или иначе связаны с днем аварии на ЧАЭС. Да, много боли в строках, и книгу эту ни за один, ни за два присеста не прочесть: слишком велика оказывается в читателе концентрация … не знаю чего, бессилия, что ли, злости, что нельзя ничего сделать, изменить.

Такой вопрос. А если бы сейчас поставили перед людьми машину времени, способную вернуться в прошлое, в день аварии — но уже после взрыва, причем машину такую, которая позволила бы внести изменения в события, а не просто понаблюдать со стороны (как обычно предлагается в фантастических романах), что было бы? Людей оповестили бы об опасности по СМИ? Рассказали бы всем о том, что можно делать, чего нельзя? Выискали бы качественные средства защиты? Разработали бы грамотный план эвакуации людей из опасных районов? Не кидали бы на горящий реактор сотни людей с лопатами — заваливать бетоном ядерное топливо? «На атом — с лопатой!» Собрали бы людей знающих: физиков, ядерщиков, врачей, специалистов по гражданской обороне — с тем, чтобы именно они рассказали, что делать в такой ситуации — и немедленно разработанный план начали бы претворять в действие?

Или ничего не изменилось бы? И все так же никто ничего не знал, и, что самое удивительное — знать не хотел? И выполняли бы планы по молоку, мясу, зерновым, кормовым культурам? – а чтобы не сеять среди людей панику, на пакетах молока не писали бы, что колхоз, откуда прибыло это молоко, находится в 40км от только что взорвавшегося атомного реактора? Причем молоко это содержало столько цезия, в мясе коровы, чья печень просто разваливалась в руках, было столько стронция, что можно было спокойно людей кормить практически «чистым» продуктом – тем же цезием — результат воздействия на их здоровье был бы тот же самый, что и при употреблении стронциевой колбасы.

И все так же эвакуировали бы людей из зараженных деревень летом — а осенью их же (или других) гнали бы в эти же самые деревни на картошку, косить траву?

На эти вопросы каждый сам отвечает, по-своему.

А вы знали, что принцип «Пятилетку — в три года!» активно использовали при проектировании и строительстве ЧАЭС?

А что крыша над энергоблоками была залита битумом (по сути — смолой) — было где огню разгуляться?

А что в 1982 на этой станции произошла авария — правда, меньшего масштаба — и вероятной причиной ее стало самовольное изменение заводом технологии производства циркониевого канала? И что эта авария не породила масштабной комплексной проверки всех элементов станции?

А вы в курсе, что предметы и вещи из могильников на зараженной территории люди «с коммерческой жилкой» вытаскивали и развозили по всему Союзу продавать? – правда, не уточняли, откуда брали магнитофон, телевизор, машину, все эти мелочи: лампы, розетки, книги, игрушки. Может, и сегодня в какой-нибудь минской квартире висят часы, купленные когда-то на толкучке, а поднеси к ним дозиметр — он зашкалит?

Сейчас Чернобыль — это фишка. Экскурсии в Припять — обычное дело. Средняя цена — 50$.

«Автобус современный, удобный, с хорошим обзором и кондиционером» – это из рекламного проспекта.

Памятник людского варварства, пофигизма, слепой веры в то, что «там, наверху» все знают и скажут, что для них, несмышленышей, лучше.

Чернобыльская молитва

Светлана Алексиевич

Главной техногенной катастрофе XX века посвящена четвертая книга знаменитого художественно-документального цикла «Голоса Утопии» Светланы Алексиевич, лауреата Нобелевской премии по литературе 2015 года «за многоголосное творчество — памятник страданию и мужеству в наше время».
«Совпали две катастрофы: космическая — Чернобыль, и социальная — ушел под воду огромный социалистический материк. И это, второе крушение, затмило космическое, потому что оно нам ближе и понятнее. То, что случилось в Чернобыле, — впервые на земле, и мы — первые люди, пережившие это».
«Чернобыльская молитва» публикуется в новой авторской редакции — книга увеличилась на треть из-за восстановленных фрагментов, исключенных из прежних изданий по цензурным соображениям.

Главной техногенной катастрофе XX века посвящена четвертая книга знаменитого художественно-документального цикла «Голоса Утопии» Светланы Алексиевич, лауреата Нобелевской премии по литературе 2015… Развернуть

Кураторы

Рецензии

На выставке детских рисунков: ходит по чёрному весеннему полю аист… И подпись: «Аисту никто ничего не сказал».

Одним летним вечером мы с мужем, как и абсолютное большинство зрителей, сели напротив экрана с первой серией нового сериала “Чернобыль” от HBO. Посмотрели первую серию в абсолютном молчании, а когда пошли титры, муж сказал: “Да, это сильно. Очень сильно, хороший сериал. Но очень страшно. Извини, мне уже сейчас плохо, я не смогу это смотреть”. Я поняла это как “я боюсь об этом узнать”. И еще поняла, что я тоже боюсь. Да еще и из визуального ряда, из игры актеров, очень, судя по всему, натуральной. И решила сначала подготовиться, почитать, а потом уже посмотреть – раз смотреть придется в одиночестве. А что может быть лучше, чем простые рассказы очевидцев? Тем более с Алексиевич я уже знакома, “У войны не женское лицо” несколько лет назад читала. И плакала.

Оказалось, что те слезы ни в какое сравнение с этими не идут. Там война, враги, есть с кем бороться, кого винить. Точно знаешь, какие действия совершать, откуда угроза. А здесь – стихийное бедствие, с виду такое мирное, нестрашное. Никакой тревоги, так, вывезли на три дня на пикник с палаткой. Проезжают мимо военные, но ничего не говорят, да мало ли по каким делам едут. А потом глядишь – светится в темноте кусок одеяла, захваченного из дома. У соседки рождается изуродованный ребенок. От тебя и твоей семьи шарахаются люди в тех местах, куда вы подались искать поддержки и пристанища.

История чудовищной трагедии в маленьких обрывочных рассказах, воспоминаниях, где-то с пятого на десятое, где-то единым потоком еще не застарелого гнева – монологи, жалобы, плач. Хроника ужасающего преступления, оставшегося безнаказанным. Так до конца и невыясненное количество искалеченных судеб. И словно это ты входишь в эти поселки, где в уже зараженной воде луж, по уши в радиоактивной земле играют полуголые малыши, а сказать ничего не можешь – не положено, приказ, время вышло.

Преступление, оно, конечно, преступление. Но как же меня подбрасывало от этой глупости, просто дремучести людей. Взять хоть первую историю, не про древних бабок на завалинке, а про молодую беременную жену пожарника. Врать главврачу, скрывать беременность, поселиться в зараженных насквозь стенах, поближе к умирающему мужу. Любовь любовью, а ребенка-то за что? И ведь предупреждали врачи. Одно дело, если по незнанию, как те туристы, загорающие под радиоактивным облаком, как те родители, что отправили детишек к бабушкам на лето, как ветераны, вышедшие на парад. Но когда тебе в голос кричат “окстись!”.

У книги нет структуры, нет переходов, нет хронологии. Но это очень сильно. И страшно. И затягивает, и трогает, и обнажается правда, пусть не вся. Но хоть сколько-то, чтобы понять, почувствовать, пережить. Будете читать – лучше прочтите, пока у вас еще нет собственных детей, иначе совсем невыносимо.

На выставке детских рисунков: ходит по чёрному весеннему полю аист… И подпись: «Аисту никто ничего не сказал».

Одним летним вечером мы с мужем, как и абсолютное большинство зрителей, сели напротив экрана с первой серией нового… Развернуть

Источники:

http://avkrasn.ru/article-3796.html
http://bookmix.ru/review.phtml?rid=128566
http://www.livelib.ru/book/1001466142-chernobylskaya-molitva-svetlana-aleksievich